MargG

Как Восток попал мне в кровь

Долго думала, как мне начать моё эпическое повествование, и поняла, что без пространного экскурса в историю не обойдётся.

Сложилось так, что мой папа при всём своём слабом сердце и пяти инфарктах оченно обожает жару. И путешествовать в дальние страны. А объединить эти две страсти во времена железного занавеса вариантов было немного: стать моряком или поехать в страны третьего мира оказывать интернациональную помощь. На моряка папа выучился, да наличие за границей брата – бывшего легионера не пустило его дальше Даугавы. И тогда он отправился оказывать интернациональную помощь.
Как ему это удалось без вступления в партию и при весьма антисоветских взглядах и изречениях – тема для отдельного блога.

Начал папа с Ирана, где бывало 60°C в тени, а шофёр Фарамарз всё время засыпал, потому что у него было 8 детей и 12 племянников, оставленных умершим старшим братом – по кодексу чести Фарамарз взял в жёны его вдову со всеми отпрысками и потому пахал сутки напролёт на всё это семейство без сна и отдыха. Там, в маленьком городе Ахвазе цветущей Персии вольнодумца шаха Пехлеви я впервые пошла и заговорила, впервые вышла за решётку сада и была выхвачена обмикардившейся мамой из рук восхищённых персов (белобрысенький ребёнок на улице там подобен прилёту инопланетян), там впервые и навсегда благодаря маминому незнанию мои почки перестроились на работу в режиме пустыни и там впервые и, надеюсь, единожды Кока-кола спасла меня если не от смерти, то от неминучей инвалидности.

Но рассказа об Иране не будет, потому что я его не помню, тем более что этот рай вскоре перестал существовать – вольнодумец шах был свергнут, власть перешла в руки религиозных фанатиков и страна снова стала феодальным княжеством со средневековыми дикостями, а советские специалисты были вынуждены срочно вернуться на родину. Но папа, в кошельке которого до сих пор лежат купюры с красивым седым чернобровым мужчиной в роскошных эполетах, на этом не унялся... Фото: шахиншах Персии Реза Мохаммед Пехлеви, последний шах Ирана, и шахбану (императрица) Фарах Диба с наследным принцем Реза Киром

А наши африканские братья очень кстати задумали строить у себя электростанцию. И бескорыстный советский народ в едином порыве... Словом, папа уехал в Алжир, а вскоре к нему присоединились мама и я, ускоренно, в апреле, закончившая второй класс. Ехать я ужасно не хотела, орала и плакала, хотя по папе очень скучала, – ведь в мае предполагались походы в лес с классом, торжественное вручение табелей и множество других детских радостей. Но кто ж меня спрашивал... Восемь-девять лет – это уже солидный возраст, для меня очень важный и переломный. А ещё в тот год был Чернобыль. Поэтому я считаю Алжир в какой-то мере своей родиной. Про ту поездку рассказывать не буду – всем и так понятно, какой культурный шок и восторг мог быть у девочки из-за железного занавеса даже в самой захудалой загранице. Пальмы и прочие невиданные растения, язык, люди, белые домики с голубыми ставнями, красный песок на пляже, миллион сортов разноцветного мороженого, море экзотических фруктов и странный облик уже знакомых, горы до небес и древняя, дышащая вечностью и покоем пустыня Сахара. Фото: я с папой в г. Константине (1986 год)

Об Алжире в цифрах, километрах и прочей статистике можно почитать в Интернете. Напомню основное. Алжир находится на севере Африки у Средиземного моря, с «той» стороны Франции. Население – арабы, берберы, туареги и множество других народностей, которые для нас все коротко – арабы. Долгие годы был колонией Франции, которая навела там порядок в законодательстве, образовании и т.д., понастроила дорог и важных объектов инфраструктуры, насадила свой язык повсеместно – словом, не без силовых методов вывела в цивилизацию. Бóльшую часть страны занимает пустыня, основная масса населения сосредоточена вдоль Средиземного моря.

Столица – тоже Алжир. Бывшая провинция Римской империи, поэтому изобилует хорошо сохранившимися памятниками и останками строений того времени – мозаичными полами терм посреди чиста поля, памятниками императорам и арками. Жаль, что всё это совершенно не бережётся. Мы жили в маленьком городке – крупном порту (вот так вот!) Жижеле, который находится возле уникального Корниша – большого грота в кружевах сталактитов и сталагмитов. Фото: Корниш (Corniche), грот Великолепный

Из интересностей: Оран – один из красивейших городов мира, запертый в песках Сахары город Уаргла, который состоит из пяти отдельных городов, вход в 3 из которых неверным запрещён (как это блюдётся – убейте, не знаю), сахарские розы и туареги – удивительное племя кочевников с очень красивой кожей удивительного синеватого оттенка. Оттенок не мертвецкий, а такой лиловатый, который бывает у дорогих кожаных сумок глубокого шоколадного цвета. Быт туарегов не поменялся за сотни лет, но под современные рыночные отношения они хорошо подстроились и водят по Сахаре экскурсии. Без них туда соваться не советуют. Кстати, лица у них закрывают себе не женщины, а как раз таки мужчины, которые ездят на удивительных парящих лошадях-азилях, копыта которых не проваливаются в песок.

А ещё в Сахаре растут уникальные пустынные розы – твёрдокаменные прихотливые образования из спрессованного тысячелетиями песка.

Фото: Сахарские розы

Вот в этой стране я прожила почти полгода – в девять лет целая жизнь. Уехала и забыла, а папа проработал там ещё два года и построил-таки братьям-алжирцам крутую электростанцию. И это в нашей жизни было добрым семейным воспоминанием.

А семь лет назад, почти через двадцать лет после этого периода нашей жизни, меня стало ломать. Алжир мне снился, Алжир мне виделся в туманных летних рассветах, сыроватый запах алжирских облицованных изразцами подворотен иногда настигал меня на рижских улицах, меня мотало и плющило. А надо сказать, что с концом Союза и свободой передвижений Алжир доступнее не стал – вскоре после нашей интернациональной помощи там начались беспорядки вроде нынешних ливийских, менялись режимы, они прогнали французов и стали налаживать самостоятельную жизнь, правительство ввело армию (а Союз хорошо успел помочь им и оружием) и сделало военными чуть ли не всё мужское население страны и т.д., и т.п. Авиабилеты в самую опасную страну мира стоили 2000 латиков в один конец, да и визу никто бы так просто на сантименты не дал. Поэтому для меня мечта вернуться в Алжир была равнозначна желанию посетить рай.

Обсуждаем статью здесь

29	Publicēts: понедельник, 29 августа 2011 Skatīts 8175

© Aizliegts izmantot materiālus bez administrācijas rakstiskas atļaujas